Выжить и не потерять себя. Мои 90-е

Оглядываясь назад в 90-е, не испытываю сожаления за упущенные возможности. Их было много в период приватизации, повального дефицита, скачков валюты и, даже во время дефолта 98 года. Много, но у нашей молодой семьи была иная задача – выжить, не потеряв себя. Очень разные были – эти года девяностых. Что-то остро осталось в памяти, что-то стерлось, но делились они на этапы со своими правилами выживания.

С чего начались 90-е? С весны 91 года, когда рыночной экономике дали старт. С полок магазинов исчезло все, кроме маринованных огурцов, но мы радостно смотрели вперед. Воздух свободы и перемен! Еще этой же весной у нас родилась дочь! До развала могучего государства оставалось несколько месяцев, но рождение второго ребенка в семье воина интернационалиста стало билетом в последний вагон, где еще выполнялись социальные гарантии. Мы получили огромную и шикарную (по тем временам) квартиру.

На этом все радостные события 90-х для нас, да и для многих, закончились. Даже в большой квартире нужно было чем-то накормить детей, не дать им почувствовать унизительный вкус бедности. Деньги стремительно теряли свою значимость. Бартер и талоны определяли рацион многих семей. Началось время выживания, свободе радоваться было некогда.

Основные продукты можно было купить только по талонам, что выдавали в ДУ, согласно прописке и составу семьи. На новорожденных тоже полагалось две бутылки водки в месяц. Отоварить их нужно обязательно. Это была валюта – водку можно было обменять на картошку, сахар, масло. Но была сложность. Когда ее завозили, создавалась многочасовая очередь и зимой это была пытка. Отголоском борьбы с пьянством в СССР были винно-водочные отделы за пределами теплого магазина. Продажа велась через окно с решеткой. Несколько раз мне повезло. Прямо в очереди я договаривалась на обмен водки: три бутылки на мешок картошки.

Уже на следующий год все ринулись осваивать клочки земли, заброшенные дачные сотки, чтобы вырастить эти несколько мешков картошки. Мы тоже. Тогда же мы с соседками стали делится рецептами пиццы из кабачков, самодельных пряников и халвы из перемолотых жареных семечек. Почти каждая хозяйка пекла хлеб. Мука была доступна от случая к случаю, и покупали ее мешками. А остальными продуктами менялись. Одним зарплату давали сыром, другим макаронами или сигаретами местной табачной фабрики, пока и она не закрылась. Фрукты покупали поштучно.

Затем в магазинах появились коммерческие отделы с диковинками по заоблачным ценам – йогуртами, Сникерсами, Марсами. Первые «челночники» стали прокладывать маршруты. А первые «братки» создавать бригады, что нещадно обкладывали данью всех, кто выходил торговать на улицы. Стремительно менялись правила жизни и способы выживания. Потихоньку уходили в прошлое талоны, заполнялись импортными продуктами прилавки. Росли цены, у многих менялись жизненные ориентиры.

Образование на фоне тотальной безработицы потеряло привлекательность для молодежи. Гораздо престижней было иметь малиновый пиджак или вываренные джинсы-бананы и принадлежать к влиятельной группировке, которая собирает дань. Потом обладателей малинового пиджака стало много, и начались между ними разборки, деление сфер влияния.

Тогда ко всем трудностям добавился страх быть вовлеченным в этот «замес». УК и прочие законы перестали работать. Социальные гарантии казались историческим мифом. Наступил следующий этап выживания. У меня точно. Ведь мужу «афганцу» все сыпались предложения. Имеющие военный опыт тогда были в цене, как и земельные участки на кладбищах для них. Удержать, уберечь мужа от сомнительных друзей, их предложений и было моей задачей в период расцвета бандитизма.

Конечно, мы не только выживали. Мы любили, дружили, собирались веселыми компаниями за той же пиццей из кабачка. Воспитывали детей, стараясь оградить их от взрослых проблем. Своей заслугой считаю, что мои дети вспоминают детство с теплотой, не помнят особых трудностей. На их памяти запах свежего хлеба, вкус самодельных конфет и пряников.

А понимание что все самое страшное позади пришло, как ни странно, в 98 — после дефолта, когда дочь пошла в школу. Школа была новой, красивой. Все дети и родители были хорошо одеты. Только у многих пожилых учителей улыбки не были открытыми. Время вставлять зубы, возможность купить путевку на отдых пришло чуть попозже.